Путина не будет после две тысячи восемнадцатого, у меня нет в этом почти никаких сомнений. Так что больше всего я боюсь, что он досидит в Кремле ровно до тех пор, пока не почувствует, или его не предупредят о приближении, чего-нибудь совсем ужасного — вроде социальной или техногенной катастрофы национального масштаба.
Тогда он, конечно, уйдет, или его технично уйдут – не важно. Важно, что никто из приближенных в этот момент не возьмется возглавить операцию по спасению — не захочет подставляться. Этим займется относительно приличный, наивный, безусловно великодушный и смелый рыцарь, который похоронит себя заживо. Он будет рвать зад, действительно пахать, как раб на галерах, и, возможно, удержит страну от кровавого хаоса, и даже выведет ее из пике, но в массовом чумазом сознании останется вредителем и гадом, ведь при Путине условная колбаса была, а при нем — одни руины. И тогда чумазое сознание окончательно проклянет "демократию", "парламент", "выбор", "свободу", "равенство", "закон", и прочие изначально чуждые ему понятия, к которым сейчас оно стало хотя бы присматриваться, и потребует для себя нового Путина — гораздо страшнее и бесчеловечнее предыдущего.
В конечном счете я боюсь, что никогда не буду жить в той России, в которой хочу жить. А я очень хочу, болезненно хочу.
! Орфография и стилистика автора сохранены
