Привыкание к стрессу - это защитный механизм психики от перегрузки "в моменте". Однако само по себе проблему это не решает. Стресс никуда не девается, он накапливается и требует разрядки.
Для режима, который перешел на прямое террористическое управление, это плохой знак. Террор - метод управления с помощью страха. Элементы убеждения еще есть - через тотальную пропаганду, но она точно так же перестает действовать, так как человек не в состоянии в ежедневном режиме заряжаться животной злобой и ненавистью, которой его заливают из телевизора разнообразные помётные передачи. Он тоже отключается, причем с телевизором даже проще - его можно просто выключить.
Поэтому террор может только расти - как по амплитуде, так и по пространству, захватывая все новые социальные группы. А это уже вопрос, касающийся ресурсных возможностей режима. Они не безграничны, и в какой-то момент рост насилия становится невозможным. Поддерживать еще получается, повышать - уже нет.
С этого момента режим обречен - к другому способу управления он может перейти только через ликвидацию террора, а это неизбежно требует ликвидации всех структур и главное - носителей террора. Поэтому, кстати, такой метод управления можно применять очень дозированно и очень непродолжительное время под очень конкретную задачу. Потому что после решения (уж как получится) основной задачи нужно срочно сворачивать и сами террористические структуры, причем не всегда это удается сделать за одну итерацию.
Вполне характерный пример - ранний СССР. В нем можно отследить минимум три принципиально отличные волны террора. Первая была связана с ожесточенной борьбой проектов развития после гражданской войны. Проигравшие проекты вместе с их носителями относительно мягко удалялись с политической сцены. Тому же Троцкому разрешили выехать из страны. Убивали его уже значительно позже и по другому поводу.
Вторая волна террора была направлена против героев гражданской войны, так как в массе своей это были палачи и каратели, умевшие только истреблять народ. Строить и развивать страну они не умели, не хотели и не могли. Но при этом густо были представлены в структурах власти.
Третья волна была завершающей, и под нее попали чекисты, которые и проводили первые две волны. Террор стал самодостаточной закрытой системой, которая требовала только своего расширения, поэтому чекистов ликвидировали в два приема - вначале Ежов убирал палачей Ягоды, затем Берия убирал палачей Ежова.
Но даже в этом варианте побочных эффектов было море, так как террором, хотя он и является методом управления, управлять практически невозможно, его можно только жестко прекратить вместе с самими террористами. И, безусловно, террор предъявляет очень непростые требования ко всей системе управления.
Сейчас мы имеем террор как инструмент сохранения власти правящей страной клики. У нее нет никаких задач, кроме этой, а потому она даже не представляет, как заканчивать эту вакханалию насилия. А процесс, как уже сказано, может только расширяться, выедая управленческий ресурс, которого и так слишком мало. Собственно, к террору-то перешли как раз по этой причине - для нормального управления административного ресурса у системы уже недостаточно.
Поэтому речь и идет о том, что мы находимся в последней фазе существования этого режима, в катастрофической.
"Откатить" назад он не может - у катастрофы просто нет такой опции, но и впереди - только истощение ресурса и окончательное прекращение жизнедеятельности.
! Орфография и стилистика автора сохранены
