Часть 61 цикла "Почему и как они придумали Путина?"
Валентин Юмашев, судя по всему, обиделся на автора этих строк за то, что по "Индексу фальшеемкости свидетельских показаний", измеряющему масштабы лжесвидетельства российских политических ньюсмейкеров последнего времени, он оказался лишь на втором месте после Гайдара: 1 гай = 2 юм(ам) = 4 пут(ам) = 10 чуб(ам). Очевидно, Валентину Борисовичу это показалось несправедливым, и он решил доказать городу и миру, что вправе претендовать в этом рейтинге и на более высокое место.
Как, возможно, заметили читатели, по результатам совместного двухмесячного творчества с А.Мальгиным В.Юмашев произвел "интервью на заданную тему", размещенное совместно с развернутым предисловием Мальгина в блоге последнего. Произведение заслуживает детального разбора, поскольку оно проливает дополнительный свет не только на методы дезинформации и фальсификации, используемые бывшим руководителем президентской администрации и зятем Б.Ельцина, но и выявляет основные черты версии событий 20-летней давности, какую Юмашев хотел бы навязать российскому обществу в качестве "канонической". Об этих методах и этой версии речь пойдет в последующих материалах, а данный текст посвящен лишь одной, но немаловажной, истории двадцатилетней давности.
Ужин на даче П.Авена, который был
9 августа в своем фейсбуке Мария Снеговая воспроизводит цитату из выступления Евгения Киселева, прозвучавшего в эфире радио "Свобода" накануне, 8 августа:
"Короче говоря, на даче у Петра Авена был некий ужин, в ходе которого Малашенко часа два или три общался с Путиным, а потом сказал Валентину Борисовичу, что: "Валя, ты ошибаешься. Это человек абсолютно пустой, это человек, который до мозга костей кагэбэшник, вы с ним еще наплачетесь. Мне ваше решение не нравится". Кстати, такой вердикт, который вынес Игорь Малашенко по итогам встречи с Путиным, очень быстро привел к многолетнему разрыву отношений между ним и будущей четой Юмашевых, тогда они еще не были мужем и женой. Сначала был личный разрыв между Малашенко и Таней и Валей, потом он уже перерос в конфликт между НТВ и Кремлем".
(Евгений Киселев)
Ужин на даче П.Авена, которого не было
Кажется, не прошло и часа, как в том же ФБ появляется гневная отповедь Юмашева:
Валентин Юмашев "Это полное вранье. Никогда такого разговора с Игорем Малашенко не было".
Вскоре Юмашеву начинает осторожно возражать Божена Рынска:
Божена Рынска "Валя, извини меня ради Бога, я очень тебя уважаю, ты был хорошим другом Игорю, но мне Игорь лично говорил, что он такое сказал. Звучало это так: "Я ему сказал, что Путин – типичный кгбшник, клейма негде ставить, мы его поддерживать не будем". Игорь вообще сказочником не был. И то, что он, с подачи Гуся, не очень красиво себя с вами в один момент повел, он тоже признал".
Проходит еще некоторое время, и Рынска внезапно меняет свои первоначальные показания и приходит на помощь своему оппоненту Юмашеву, предлагая в качестве новой версии разговор Игоря Малашенко теперь не с Юмашевым, а с Авеном:
"Божена РынскаВалентин Юмашевя поняла, в чем дело. Он не тебе, а Авену это сказал. Вот как было. Мне он говорил, что сказал Авену".
Однако Юмашев от такой уступки отказывается и жестко обрезает – не было не только предупреждения Малашенко о КГБшных корнях Путина, но и самой "такой встречи вообще не было":
Валентин Юмашев "Божена, я в этот момент с Игорем уже поссорился из-за НТВ, уже не встречался. Они два месяца как мочили так называемую Семью, рассказывая сказки про дворцы и замки Татьяны, счета семьи и т.д. Поэтому, еще раз повторяю, это полное вранье. После мая 1999 года, когда НТВ начал эту кампанию, в следующий раз я увиделся с Игорем через 10 лет".
Столкнувшись с жесткой реакцией Юмашева, Рынска продолжает менять свои показания, теперь уже обвиняя в "слабовольности" своего ушедшего мужа и воспевая "великодушие" ныне здравствующего Юмашева:
Божена РынскаВалентин Юмашев "Да, он Авену это сказал, а не тебе, это совершенно точно. Я подробности рассказа вспомнила. Он мне очень подробно рассказывал. Он сказал: "Петя, ... и далее по цитате, а вовсе не "Валя....". То, что они мочили семью, шло от Гуся, Игорь просто слабовольный, прогнулся под сильного партнера, но лично мне он говорил, что ему стыдно за это, и что особенно на фоне Валиного великодушия он себя чувствует скверно".
Сутки спустя уже в ЖЖ А.Мальгина один из читателей воспроизводит ту же цитату Е.Киселева из передачи на радио "Свобода" об ужине на даче П.Авена с участием И.Малашенко, В.Юмашева, Т.Дьяченко, В.Путина и вскоре получает отпор от, так сказать, "свидетеля" Мальгина, в том обеде не участвовашего, а узнавшего о нем, возможно, только годы спустя:
"Боже, какая чушь. Между прочим, Таня и Валя были на похоронах Малашенко. В отличие от Киселева. А у Авена есть книжка на эту тему, и там этот эпизод изложен совсем не так, как его описывает Е.Киселев, лично ответственный за то, что нормальные преемники были сняты с дистанции".
Ужин на даче у Авена. Был или не был?
Абсолютное большинство читателей этих строк (за небольшим исключением) не были участниками (или же: неучастниками) этого ужина, и потому могут судить о том, состоялась или не состоялась такая встреча, только по свидетельским показаниям его реальных участников. Известными участниками (или же: неучастниками) этого ужина были Петр Авен с супругой Еленой, Игорь Малашенко с супругой Еленой Пивоваровой, Владимир Путин со своими двумя дочерьми Марией и Екатериной. К этому списку можно также добавить в качестве свидетелей, в принципе могущих подтвердить (или опровергнуть) сам факт такой встречи, не менее дюжины официантов, поваров, водителей, охранников.
Учитывая чувствительность обсуждаемой темы, общественное положение одних людей и зависимый статус других, трудно ожидать, что кто-либо из названных и одновременно пребывающих в добром здравии лиц готов сегодня поделиться с общественностью своими воспоминаниями по данному вопросу. Очевидно также, что в интересах, например, Татьяны Дьяченко, Владимира Путина, Петра Авена – вообще не подтверждать сам факт такой встречи.
Поэтому для граждан, интересующихся ответом на вопрос "был ли такой ужин или нет?", остается фактически один-единственный способ. Необходимо проанализировать противоположные, прямо скажем, взаимоисключающие показания двух лиц – непосредственных участников (или же непосредственных неучастников этой встречи) – Валентина Юмашева и Игоря Малашенко – и на этом основании прийти к собственному выводу о том, кому из них можно доверять, а кому – нет. И, следовательно, сделать вывод об имевшем (или неимевшем) место событии.
Позиция Валентина Юмашева, а также его оруженосца Андрея Мальгина была полностью, без каких-либо купюр, воспроизведена выше.
Теперь обратимся к позиции Игоря Малашенко.
Рассказ Игоря Малашенко
Если не ошибаюсь, впервые история с ужином на даче Петра Авена, рассказанная Игорем Малашенко, была размещена в книге Питера Бейкера и Сюзан Глассер "Kremlin Rising: Vladimir Putin's Russia and the End of Revolution", вышедшей в свет еще в 2005 году.
Затем рассказ Игоря Малашенко опубликовали в своей книге 2008 года "Death of a Dissident: The Poisoning of Alexander Litvinenko and the Return of the KGB" Алекс Гольдфарб и Марина Литвиненко. Русскоязычная версия этой книги под названием "Саша, Володя, Борис... История убийства" увидела свет в 2010 г. Вот как в ней воспроизводится рассказ Игоря Малашенко:
…На три летних месяца политический метаболизм России ежегодно перемещается в зеленый дачный пояс Подмосковья. В один из теплых вечеров в самом начале июня на дачу президента “НТВ” Игоря Малашенко пожаловали гости – неразлучная кремлевская парочка Таня-Валя. Они приехали не просто так, а с важной миссией: выяснить, что думает Малашенко о Путине. Можно ли рассчитывать на поддержку “НТВ”, если он будет назван престолонаследником?
- Я был в ужасе, – рассказывал мне Малашенко много лет спустя. – Я сказал им: ведь он же кагэбэшник. Как можно ставить кагэбэшника? Это преступная организация!
- Но ты ведь с ним даже не знаком, – возразили Таня-Валя. – Он совсем не такой. Он демократ. И на сто процентов преданный человек. Он не сдал Собчака и не сдаст нас. Папе он очень нравится.
Игорь согласился встретиться с Путиным, прежде чем составит о нем окончательное мнение. И вот в воскресенье, 6 июня, на даче одного из давосских олигархов, главы “Альфа-банка” Петра Авена состоялись “смотрины”. Путин прибыл с двумя дочками.
Дом Авена, его бьющая через край роскошь, должно быть сильно подействовали на двух девочек-подростков, дочек скромного государственного служащего. Они молчали весь вечер.
Разговор между взрослыми тоже не очень клеился. Говорили о вечной московской проблеме – отключении горячей воды на летние месяцы. Путин держался, “как партизан на допросе”. Атмосфера несколько оживилась с прибытием жены Малашенко, которая вернулась из аэропорта, где провожала дочь в Лондон – та училась в Англии в частной школе и приезжала домой на каникулы. Заговорили о достоинствах английского образования. Путин и дочки сидели словно воды в рот набравши.
Тут раздался звонок. Звонила дочь Малашенко. В Хитроу ее не встретили: не могла бы мама позвонить в школу?
- Детка, сейчас воскресный вечер. В школе наверняка никого нет, – сказала жена Игоря. – Ты большая девочка. Бери такси, назови шоферу адрес, и он отвезет тебя в общежитие.
Она повесила трубку. И тут Путин заговорил.
- По-моему, это ошибка – то, что вы сделали. Никогда нельзя быть уверенным в том, кто может оказаться за рулем под видом таксиста.
У Малашенко отпала челюсть. Он что – шутит?
Но Путин не шутил. Ведь Малашенко в России – не последний человек, а один из творцов общественного мнения. Он безусловно находится в сфере интересов западных спецслужб. Ему следует быть более осторожным в вопросах безопасности своих близких.
В его тоне не было и намека на шутку. Директор ФСБ был всерьез озабочен безопасностью дочки Малашенко.
- Вот она – кагэбэшная психология! – объяснил мне Малашенко. – Как только я это услышал, все встало на свои места. Ну разве можно двигать такого человека в президенты?
Потом между Путиным и “НТВ” произошло много всякого. Но если говорить об истоках, то этот эпизод на даче был первым звеном в цепи событий, завершившихся год спустя штурмом “НТВ” отрядом ОМОНа в масках…
В 2017 году Аркадий Островский опубликовал книгу "The Invention of Russia: The Rise of Putin and the Age of Fake News", построенную во многом на серии интервью с Игорем Малашенко. На сс. 260-262 Малашенко рассказывает об ужине на даче Авена. В 2019 году вышла русскоязычная версия этой книги под названием "Говорит и показывает Россия", которую автор посвятил памяти Бориса Немцова и Игоря Малашенко. Указанный эпизод в ней изложен следующим образом:
Пока Гусинский ругался с Волошиным, Юмашев пытался найти более мягкий подход к Малашенко. В июне 1999 года Дьяченко и Юмашев, у которых тоже был дом в Чигасове, по-соседски зашли к Малашенко на чашку чая и стали уговаривать его поддержать Путина. Малашенко идея не понравилась. Вспоминая свои аргументы в том разговоре, Малашенко рассказывал: “Это КГБ, я не имею в виду, что это какие-то людоеды, но это люди, которым нельзя доверять”. В ответ он получил стандартный ответ: “Он Собчака не сдал, он нас не сдаст”[356 - Игорь Малашенко, интервью с автором, декабрь 2011 г.].
Малашенко попросил своего друга Петра Авена, банкира и бывшего министра торговли, лично знакомого с Путиным, устроить ему с ним встречу. В итоге в загородном доме Авена (на бывшей даче писателя Алексея Толстого) как бы невзначай собрались на обед несколько гостей. Путин пришел с двумя дочками. Дочь самого Малашенко в это время летела в Лондон, чтобы закончить семестр в английской школе-пансионе. Обед длился три часа, и за это время мало что прояснилось, но произошел один характерный эпизод.
Когда обед подходил к концу, дочь Малашенко позвонила родителям из аэропорта Хитроу, где только что приземлилась. Школьная машина, которая должна была забрать ее из аэропорта, не приехала, и она звонила посоветоваться: подождать немного или взять такси? Жена Малашенко посоветовала дочери взять такси, но та решила действовать по правилам и все-таки дожидаться школьной машины. О своем разговоре с дочерью жена Малашенко рассказала гостям. И в этот момент в разговор неожиданно вмешался Путин: “Вы плохой дали дочери совет, дочка правильно поступила”. Жена Малашенко, которая пришла позже других и до этого почти не замечала Путина, удивленно посмотрела на незнакомого ей человека и с некоторым раздражением спросила, почему он так считает. На что Путин, как вспоминал Малашенко, ответил: “Вы же не знаете, что это будет действительно такси”.
Жена Малашенко снисходительно начала объяснять, что дочь в Хитроу, в Лондоне, что там стоянка, что там стоят большие машины с желтыми фонариками, что ошибиться невозможно и что такси – это такси. Путин так же спокойно, как ребенку, ответил: “Не имеет никакого значения. Вы никогда не можете быть уверены, что это будет действительно такси”. Фактически Путин намекал, что дочь Малашенко могут похитить. После неловкой паузы Малашенко перевел разговор на другую тему. Позже, когда Малашенко объяснил жене, кто это был и зачем они встречались, “она долго говорила, что в этой истории, как в капле воды, весь Путин”. “Я над ней смеялся долго и говорил, что она все преувеличивает. Но потом через какое-то время я стал думать, что, наверное, она права, потому что КГБ – это давно не про репрессии. КГБ – это про контроль. Вот то, что вы контролируете, безопасно. То, что вы не контролируете, является угрозой по определению. И это подход, с которым общество не может развиваться, потому что я, наоборот, считал, что развивается то, что бесконтрольно”[357 - Игорь Малашенко, интервью с автором, декабрь 2011 г.], – говорил Малашенко.
...
Через несколько дней после того памятного обеда Малашенко зашел на дачу к Юмашеву и сказал, что не сможет поддержать Путина, что “КГБ – это навсегда, что это мировоззрение и что это неправильно”. После этого разговора пути назад уже не было, и впереди замаячила война. Вскоре телеканал выпустил очередную программу “Итоги”, которая рассказала о ельцинской “семье” как об узком круге людей, принимавшем все решения в стране и манипулировавшем самим президентом. Рассказ сопровождался наглядными схемами, пояснявшими “внутрисемейные” связи. Это был явный выпад против ельцинского клана, а значит, и лично против Путина, которого “семья” видела преемником. Само понятие “семья” раньше почти не использовалось, хотя в Москве уже стали появляться странные рекламные щиты, скорее всего, в рамках антиельцинской кампании Лужкова. Один такой билборд явно намекал на личность магната Романа Абрамовича, который, по слухам, являлся “кассиром "семьи"”. Надпись на щите, окруженная золотыми монетами, гласила: “Рома думает о семье. Семья думает о Роме”.
27 февраля 2019 г. было опубликовано интервью Игоря Малашенко американскому режиссеру Алексу Гибни, данное им за год до этого, 27 февраля 2018 года:
"В июне 1999 года Валентин и Татьяна Юмашевы пришли ко мне и сказали, что есть очень хороший парень, кандидатуру которого на пост президента поддержат. Его зовут Владимир Путин. Они хотели моей поддержки — ну, такой же, как в 1996 году. Я был в шоке, потому что с политической точки зрения Путин на тот момент был неизвестной величиной. Он к тому же был выходцем из КГБ, что меня не радовало. Я отказался, сказал, что на этот раз им придется делать кампанию самим — у них куча времени и не такая отчаянная ситуация, как в 1996-м. Они ответили: хорошо, но хотя бы познакомьтесь с ним.
Я до этого несколько раз встречался с Путиным в Кремле, но он говорил мало, и у меня в голове не было его четкого образа. Один из моих друзей, [Петр] Авен, организовал нам ужин. Ужин длился три часа, а к его концу я знал о Путине так же мало, как в начале этой встречи. Я пришел к выводу, что там нет никаких потаенных глубин. Он ровно такой, каким кажется, вот и все.
Человек-невидимка. Не знаю, как лучше описать это ощущение. Там был интересный эпизод. На этом ужине были наши жены — моя и Авена. Жена Путина была где-то еще, он пришел с двумя дочерьми. Было видно, что он хороший и заботливый отец, но девочкам явно было неинтересно сидеть на этом скучном ужине, и они вышли в сад поиграть. Моя жена опаздывала, она возвращалась из Шереметьево, провожала нашу старшую дочь в британскую школу-пансион. Поэтому я точно помню, что встреча состоялась в июне. И мы собирались уже прощаться, когда у моей жены зазвонил телефон. Звонила дочь, она уже прилетела в Лондон, но ее не встретила школьная машина, а по правилам школы она могла ехать только на ней. У нее был выбор: позвонить в школу, дождаться, пока машина приедет, потом добраться до школы —в общем, еще два-три часа. Или просто вызвать такси и за 30–40 минут доехать до школы, но на следующий день ее бы наказали, но ладно уж, спустя три года в пансионе это можно пережить. Жена говорит ей: не жди, какая разница, бери такси, нечего тратить время в Хитроу.
И тут Путин впервые за весь ужин заговорил сам — до этого он только отвечал на вопросы: я задавал точные вопросы, он давал короткие ответы. Он сказал моей жене: "Вы знаете, вы дали своей дочери очень плохой совет". Моя жена вообще была не в курсе, что это за ужин, она знала Авена, его жену, что у них очень милый дом, но она понятия не имела, кто перед ней сидит. И она спросила, даже с раздражением: "Почему?" Он сказал: "Вы не должны говорить дочери, чтобы она брала случайное такси. Вы не можете быть уверены, что это такси". Моя жена сказала: "Послушайте, мы говорим про Лондон. Там есть большие черные машины с табличками "такси". Невозможно ошибиться". Он ответил: "Это неважно. Вы никогда не можете знать наверняка, что это настоящее такси". Вы поймите, у него были благие намерения, он не троллил мою жену — он, как хороший отец, давал совет. И тут моя жена начала понимать: сидит человек и совершенно серьезно говорит, что нашу дочь может похитить в Лондоне какая-то машина, которая выглядит как такси, но не такси! Она была в шоке. И потом, когда он уже стал президентом, она мне сказала: этот эпизод говорит многое о его менталитете. Я поначалу не согласился, а потом решил, что она, похоже, права. Как я говорил, для КГБшника самое главное — держать все под контролем. То, что под контролем, — безопасно. Школьная машина подконтрольна, а такси — нет. Поэтому оно небезопасно".
8 августа 2019 года Евгений Киселев в эфире радиостанции "Свобода" коротко пересказал ту же историю, слышанную им, по его словам, от Игоря Малашенко неоднократно.
Итак, что мы имеем?
В течение двух десятков лет Игорь Малашенко регулярно рассказывал историю про ужин на даче Петра Авена своим совершенно разным собеседникам – друзьям, знакомым, журналистам. История эта появилась и на русском и на английском языках. В изложении всех публикаторов рассказ Малашенко воспроизводился практически слово в слово – он рассказывает одну и ту же историю – без прикрас, добавлений, искажений.
Представим на секунду, что эту историю Малашенко просто выдумал, что на самом деле не было ни ужина у Авена, ни его встречи с Юмашевым и Дьяченко, что не было никакого его разговора с путинским лоббистом об информационной поддержке его выдвиженца. Оставим в стороне психологическую сомнительность такого варианта – исходя из хорошо известного личностного портрета Игоря Малашенко, его скрупулезнейшего, педантичного, детального до мелочей подхода ко всему, чем он занимался и о чем говорил.
Что было бы тогда?
А тогда любой из так называемых "неучастников указанного несостоявшегося ужина" (причем все публичные персоны) – и Петр Авен, и Татьяна Дьяченко, и уж, конечно же, Валентин Юмашев не пропустили бы возможности тут же опровергнуть Малашенко и сообщить миру, что ничего такого никогда не было.
Но никто ни разу даже не пробовал опровергать Игоря Малашенко.
При его жизни.
Впервые это попробовал сделать Юмашев.
Но только тогда, когда Малашенко ушел. Навсегда.
Тогда, когда он, Игорь Малашенко, уже не может ответить подлецу, лгущему о мертвых.
Но Юмашев не просто называет слова Игоря Малашенко "полным враньем".
Он приводит, на его взгляд, "убийственные аргументы" в пользу своей версии:
- я в этот момент с Игорем уже поссорился из-за НТВ, уже [с ним] не встречался;
- Они два месяца как мочили так называемую Семью, рассказывая сказки про дворцы и замки Татьяны, счета семьи и т.д.;
- После мая 1999 года, когда НТВ начал эту кампанию, в следующий раз я увиделся с Игорем через 10 лет".
Исходя из того, что мы знаем точную дату ужина (неужина) на даче Авена (из рассказа И.Малашенко в книге А.Гольдфарба и М.Литвиненко) – 6 июня 1999 года, то тогда НТВ, по словам Юмашева, должен был бы начать кампанию против Семьи за два месяца до того, то есть приблизительно 6 апреля.
Однако проверка видео- и печатных материалов показывает, что кампанию против Семьи НТВ и группа "Мост" начали не в начале апреля, а в конце июня, по-настоящему же – только 13 июля 1999 г. И начали ее в ответ на кампанию давления, развернутую именно Семьей против НТВ. Иными словами, и время событий было другое, и их последовательность была иной, и причины событий оказались прямо противоположными.
Что из приведенных Юмашевым аргументов соответствует действительности?
Получается, ничего.
Получается, что последовательность событий на самом деле была не той, какую сейчас, пользуясь отсутствием И.Малашенко, пытается навязать Юмашев, а той, какую на основе рассказов и интервью И.Малашенко воспроизвели П.Бейкер и С.Гассер, А.Гольдфарб и М.Литвиненко, А.Островский и Е.Киселев.
То есть вначале была попытка Юмашева-Дьяченко уговорить Малашенко использовать ресурсы НТВ для поддержки президентской кампании Путина, затем на это предложение последовал отказ Малашенко, затем была атака Семьи/Администрации (Юмашева/Волошина) на НТВ – и напрямую и через Газпром (чтобы – то ли заставить пересмотреть это решение, то ли наказать за отказ), а затем уже пошла ответная реакция НТВ и Моста в адрес Семьи и Администрации.
Получается также, что вопреки утверждениям Юмашева ("с Игорем уже поссорился из-за НТВ, уже не встречался, еще раз повторяю, это полное вранье") в июне 1999 г. Юмашев встречался с Малашенко не один раз, а, как минимум, дважды, в ходе которых они обсуждали Путина.
Первая встреча – на даче Малашенко.
А.Гольдфарб и М.Литвиненко: В один из теплых вечеров в самом начале июня на дачу президента “НТВ” Игоря Малашенко пожаловали гости – неразлучная кремлевская парочка Таня-Валя. Они приехали не просто так, а с важной миссией: выяснить, что думает Малашенко о Путине. Можно ли рассчитывать на поддержку “НТВ”, если он будет назван престолонаследником?
А.Островский: В июне 1999 года Дьяченко и Юмашев, у которых тоже был дом в Чигасове, по-соседски зашли к Малашенко на чашку чая и стали уговаривать его поддержать Путина. Малашенко идея не понравилась. Вспоминая свои аргументы в том разговоре, Малашенко рассказывал: “Это КГБ, я не имею в виду, что это какие-то людоеды, но это люди, которым нельзя доверять”. В ответ он получил стандартный ответ: “Он Собчака не сдал, он нас не сдаст”[356 - Игорь Малашенко, интервью с автором, декабрь 2011 г.].
А.Гибни: В июне 1999 года Валентин и Татьяна Юмашевы пришли ко мне и сказали, что есть очень хороший парень, кандидатуру которого на пост президента поддержат. Его зовут Владимир Путин. Они хотели моей поддержки — ну, такой же, как в 1996 году. Я был в шоке, потому что с политической точки зрения Путин на тот момент был неизвестной величиной. Он к тому же был выходцем из КГБ, что меня не радовало. Я отказался, сказал, что на этот раз им придется делать кампанию самим — у них куча времени и не такая отчаянная ситуация, как в 1996-м. Они ответили: хорошо, но хотя бы познакомьтесь с ним.
Вторая встреча – на даче Юмашева.
А.Островский: Через несколько дней после того памятного обеда Малашенко зашел на дачу к Юмашеву и сказал, что не сможет поддержать Путина, что “КГБ – это навсегда, что это мировоззрение и что это неправильно”. После этого разговора пути назад уже не было, и впереди замаячила война.
Мальгин: и меня возьмите!
Разговор о попытках фальсификаций Юмашевым был бы неполным без упоминания "помощи" ему со стороны Мальгина. Напомним, что Мальгин постарался защитить ложь Юмашева четырьмя "аргументами":
1. "Боже, какая чушь". – Это о якобы отсутствии встреч и разговоров между Юмашевым и Малашенко в июне 1999 года. Обращение к господу, по мысли Мальгина, очевидно, должно гарантировать бесспорность аргумента.
2. "Между прочим, Таня и Валя были на похоронах Малашенко. В отличие от Киселева". – Каким образом присутствие Тани-Вали на похоронах Малашенко доказывает отсутствие встреч Юмашева с Малашенко в июне 1999 г.? А отсутствие Е.Киселева на похоронах – опровергает его пересказ слов Малашенко?
3. "А у Авена есть книжка на эту тему, и там этот эпизод изложен совсем не так, как его описывает Е.Киселев". – Если речь идет о книге П.Авена "Время Березовского" (единственной, какая упоминается в материале А.Мальгина "Операция Преемник"), то в ней указанный эпизод (ужин у Авена 6 июня 1999 года) изложен никак. Он там вообще не упоминается. От слова "совсем".
4. "Е.Киселев, лично ответственный за то, что нормальные преемники были сняты с дистанции". – Какое отношение ответственность Е.Киселева – реальная или мнимая – за "снятие с дистанции" тех или иных преемников имеет к вопросу о том, состоялся ли указанный ужин у П.Авена 6 июня 1999 г., и имели ли место разговоры между И.Малашенко и В.Юмашевым о выборе последним президентского преемника из рядов КГБ?
Наконец, беспрецедентная страсть, с какой обычно довольно меланхолический В.Юмашев пытается уничтожить в общественном сознании факт, как минимум, двукратного предупреждения со стороны И.Малашенко о недопустимости выбора на роль преемника "выходца из КГБ", обращает внимание на очень важное, а, возможно, и ключевое обстоятельство в процессе "придумывания" В.Юмашевым президентского преемника.
В ходе предыдущих публикаций было установлено, что весьма сдержанно к идее продвижения полковника КГБ во власть относился Б.Березовский. Теперь мы знаем, что еще более жесткую позицию по этому вопросу занимал И.Малашенко. То есть оппонентов сделанному Юмашевым-Дьяченко выбору было, минимум, двое.
Прежде всего это, кажется, во многом объясняет последующую судьбу НТВ и ОРТ, В.Гусинского и Б.Березовского.
Но главное заключается в том, что В.Юмашев и Т.Дьяченко, как выясняется, были совершенно в курсе того, кого именно они столь энергично толкали на высшую позицию в государственной власти России.
Несмотря на то, что их об этом энергично предупреждали и просили ни в коем случае этого не делать.
Причем их предупреждали не только люди вроде Марины Салье и Сергея Ковалева, Юрия Щекочихина и Сергея Юшенкова, Анны Политковской и Александра Литвиненко.
Их предупреждали не только многочисленные путинские уголовные дела по Питеру и Москве, расследования МВД и Прокуратуры.
Их самым серьезным образом предупреждали самые социально и идеологически близкие люди, обеспечившие вместе с ними же избрание Б.Ельцина в 1996 году, – Б.Березовский и И.Малашенко.
Но, зная все это, и несмотря на это знание В.Юмашев и Т.Дьяченко настойчиво толкали полковника КГБ на президентский пост.
Сам факт принадлежности Путина к КГБ не имел для них никакого значения.
Как вы думаете, почему?
P.S. Ужин имел место быть. Мне это подтвердил лично Петр Авен, когда брал у меня интервью для своей книги про Березовского.
https://www.facebook.com/goldfarbal/posts/234316930243310
! Орфография и стилистика автора сохранены
